Тяжело глухим быть и слепым с рожденья,
Но ещё страшнее – сердцем огрубеть.
Если нет любви в нём, милости, терпенья –
Нет тогда в нём жизни. Как ему прозреть?
Вроде, как и любит, но любовь земная…
Ей до совершенства слишком далеко.
Ну, какая ж ты, любовь, если не прощаешь?
Да… любви уроки нам даются не легко.
Научиться видеть сердцем – не глазами,
Вот чему нас учит каждый день Творец.
И любовь с Небес сошедшая, теперь ты с нами,
Чтоб сердца черстветь не смели и прозрели наконец.
В мире множество сердец – видеть перестали;
Им милее серебро – жадность в них живёт.
От желанья всё иметь – разве не устали?
В гонке за наживою – счастье не придёт.
И призыв к спасенью душ – вам не интересен,
И слова Христа для вас – горечь на устах.
Всёж, признайтесь вы себе, что не мир вам тесен,
А в сердцах нет места вам…Счастье не в деньгах.
Я прозреть желаю вам – сердцем – не глазами,
Чтоб духовно возродиться на века.
Приклоните сердце ваше и устами
Воззовите к Богу именем Христа.
Valentina Prokofjeva,
Вильнюс, Литва
В возрасте 25 лет впервые услышала Благую весть о спасении и приняла Христа, как своего Спасителя.
За всё благодарна Господу, Который извлек меня из тьмы и призвал в Чудный Свой Свет.
"Служите друг другу, каждый тем даром, какой получил, как добрые домостроители многоразличной благодати Божией."
(1Пет.4:10)
"... даром получили, даром давайте."
(Матф.10:8)
(это для тех, кто спрашивает об авторских правах:))
Прочитано 7608 раз. Голосов 1. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
3) Жизнь за завесой (2002 г.) - Сергей Дегтярь Я писал стихи, а они были всего лишь на бумаге. Все мои знаки внимания были просто сознательно ею проигнорированы. Плитку шоколада она не захотела взять, сославшись на запрет в рационе питания, а моё участие в евангелизациях не приносило мне никаких плодов. Некоторые люди смотрели на нас (евангелистов) как на зомбированных церковью людей. Они жили другой жизнью от нас и им не интересны были одиночные странствующие проповедники.
Ирина Григорьева была особенной. Меня удивляли её настойчивые позиции в занимаемом служении евангелизации. Я понимал, что она самый удивительный человек и в то же время хотел, чтобы она была просто самой обыкновенной девушкой. Меня разделяла с ней служебная завеса. Она была поглощена своим служением, а я только искал как себя применить в жизни и церкви. Я понимал, что нужно служить Богу не только соответственно, не развлекаясь, но и видел, что она недоступна для меня. Поэтому в этом стихе я звал её приоткрыть завесу и снять покрывало. Я хотел, чтобы она увидела меня с моими чувствами по отношению к ней и пытался запечатлеть состояние моего к ней сердечного речевого диалога, выраженного на бумаге. Но, достучатся к ней мне всё никак не удавалось.
